родственные связи:
отец - Вергилий Кроуфорд;
мать - Верджиния Кроуфорд

XIX век
Suum cuique
Электра родилась в самый разгар великого чикагского пожара — 9 октября 1871 года. Забавно было в каком-то роде повторить судьбу отца, но на этом все сходства с ним, в общем-то, заканчивались. Миловидная внешность вкупе с удивительно серьезным, даже злым, взглядом, упрямство, сочтённое со змеиной изворотливостью — всё это досталось ей от матери, во всяком случае, отец всегда говорил так. И если сам Вергилий предпочитал идти к цели методично и неотступно, то Электра научилась идти на некоторые компромиссы и даже отступать назад, когда четко знала, что это поспособствует достижению цели. Но это всё — дальше. А пока она росла окруженным со всех сторон заботой ребёнком, и даже толком не ходила лет до трех — зачем ходить, если тебя попеременно таскают на руках мать и отец, пытаясь уберечь от чего бы то ни было. Пожалуй, ни об одном ребёнке во всей Великобритании не заботились так, как заботились об Электре.
А затем состоялся переезд в Портленд. И как следствие Электра совсем не помнила мать, которая приняла решение остаться в Лондоне и не поддалась горячности своего мужа. Поэтому при редких, но хоть каких-то упоминаниях Верджинии Электра не чувствовала ровным счетом ничего, не было даже пресловутого детского любопытства. И потом, отсутствие рядом матери никак не повлияло на качество жизни маленькой Электры: переходящая всякие границы, практически маниакальная забота Вергилия заменяла собою любовь двух родителей с лихвой. И именно эта забота поначалу превратила девчонку в неженку, которой не нужно было ничего искать, не нужно было никуда пробиваться, ведь любимый отец сам всё подносил на золотом блюдечке. К шестнадцати годам Электра даже не выбирала всерьез Двор — да и глупо было выбирать, когда твой отец с потрохами принадлежит службе безопасности Двора Порядка. Электру мало интересовали соперничество Дворов и карьера, поэтому она примкнула к целителям медицинского блока в качестве девочки на побегушках, от которой почти ничего и не требовалось. У Электры было всё — стоило лишь щелкнуть пальцами да миловидно улыбнуться отцу. Если бы она захотела, то скорее всего он даже смог бы сделать её принцессой Двора, но слава сидхе, этого она не хотела. Несколько первых десятилетий её интересовали лишь развлечения, богатства людского мира и извечные плотские утехи. Жизнь Электры в то время была эталоном гедонизма, и магия, какой бы она ни была, мало интересовала юную по меркам магического мира девушку.

XX век
Omnia tempus habent
Лишь разменяв полсотни лет, пресытившись удовольствиями жизни, Электра пришла к пониманию, что полагаться стоит не только на любовь (и кошелек) своего отца. Она видела за эти годы достаточно преданных кому-то кем-то людей, и здравомыслие то и дело колко напоминало о том, что однажды Вергилий может от неё отвернуться. Подобное казалось маловероятным, но этот страх грыз Электру ночь за ночью, и ей не осталось ничего другого, кроме как всерьез приняться за магию и в полной мере вернуться ко Двору. В буднее время она без нареканий работала в медицинской службе, оттачивала мастерство целителя, руководствуясь довольно эгоистичным мотивом — кто тебе поможет, если не ты сам? В свободное время Электра предпочитала заниматься боевой магией, даже сумела привлечь к этому отца, чтобы он обучил её для начала хотя бы основным приемам. И всё выглядело хорошо, даже идеально — еще полсотни лет спустя Электра вполне могла бы занять одно из мест среди «дельт» под крылом своего отца. Разве не об этом мечтает всякий любящий своё чадо отец? Разве не об этом мечтает всякая избалованная девчонка?
Как оказалось, совсем не об этом.
Да, Вергилий покрывал даже занятия Электры темной магией, которая в конечном счете и не слишком-то её заинтересовала. Да, он бы всё сделал, что она попросила. Почти всё. Потому что когда Электра впервые заикнулась о своих симпатиях относительно Двора Хаоса, в семье впервые за все эти десятилетия случился настоящий скандал. И в отличие от сдержанного отца, Электра в тот вечер разнесла весь дом, спасибо, что хоть только изнутри, оставив его целым хотя бы снаружи. Электра впервые услышала от Вергилия слово «нет», и это больно её уязвило. Он что, недостаточно её любит? Или — боже, нет — он и вовсе перестал её любить? То, что людские детёныши переживают лет в 15-17, Электра пережила незадолго до своего столетия, и это чувство было омерзительным. Но даже возможное разочарование отца не остановило её дальнейшего интереса к хаоситам. При Дворе Хаоса все ограничения были условны. При Дворе Хаоса выживал сильнейший. При Дворе Хаоса... ох, Электра могла бы доказать отцу, что способна справиться и без него. Что она уже взрослая девочка, которая может жить и сама по себе. Что ей не нужно, чтобы кто-то трясся над ней с опекой, сравнимой с одержимостью некоторых маньяков (впрочем, Вергилий хотя бы не запирал в подвале).
С Электры хватило всего этого, и она смогла оформить себе согласованный перевод во Двор Хаоса, где также заняла место целителя. И, словно сорвавшаяся с привязи псина, она теперь тянулась ко всем благам, которые даровал ей новый Двор. Да, первые годы на неё косились и шептались за спиной — ещё бы, дочь самого Вергилия Кроуфорда внезапно перешла по другую сторону баррикад. Многим Электра виделась в качестве засланца, шпиона законников, но со временем она смогла доказать, что верна лишь Двору Хаоса.

XXI век
Vade in pace
Только к двухтысячным годам, сполна отточив мастерство и завоевав столь условное для хаоситов доверие, а по сути просто выслужившись, Электра перешла дознавателем в инквизицию. Былая работа целителем давала свои плюсы, поскольку Электра в совершенстве знала не только то, как приводить тела в порядок, но и то, как их ломать, медленно, болезненно, совершенно. И теперь сложившееся положение дел её более чем устраивало. Это, конечно, не означало необходимость впадать в стагнацию, и Электра продолжала тренировки, продолжала обучаться магии, пыталась совладать со стихиями, как и всякий маг, которому они стали хоть сколько-нибудь доступны. Четвертого уровня ей не хватало, хотелось большего, хотелось достичь уровня отца и перерасти его, чтобы доказать Вергилию... всем доказать... что? Электра и сама с точностью не знала ответ на этот вопрос, а если быть честным — не хотела признаваться в том, насколько это всё её на самом деле задевает. Нельзя было показывать свои слабости ни на секунду, иначе те, кто тебя сильнее, сожрут тебя за мгновение и даже не подавятся.
Удивительно, но при всём рвении к работе дознавателем, Электра так и не смогла в полной мере оставить целительство — и сваливала всё на гены матери — из-за чего без раздумий согласилась на место целителя в Яме, где по итогу проводила немалую часть своего времени. А вот на вновь объявившуюся в её (в их с отцом, вообще-то) жизни Верджинию Электра времени никак не находила. Да, это была её кровная мать, но также это был совершенно чужой, незнакомый человек, с которым Электра не имела ни толики желания идти на контакт. Удивительно, насколько вопрос доверия расшатывал Электру, которая во всей своей жизни доверяла лишь Вергилию и никому больше.

— на шее носит серебряный амулет, символически выполненный в виде католического креста, защищающий от чужого Взора;
— равно не использует Взор сама, не желая вскрыть как минимум факт использования темной магии;
— на безымянном пальце правой руки носит простое серебряное кольцо, некогда подаренное отцом (обычно прокручивает его или снимает и вертит в руках в моменты раздумий или нервозности);
— с переменным успехом пытается подступиться к стихии огня, с меньшим интересом — к воде;
— не любит менталистов, эмпатов и прочую психическую дрянь;
— в чести старое доброе ультранасилие.

Отредактировано бастард (2018-10-01 21:41:27)